Внезапно, перевод. Позапрошлой ночью (Морьо, ты помнишь) мне вдруг стало очень важно - узнать, о чем конкретно поется в этих партиях. Обе они в меру жуткие и в меру короткие, - потому, наверное, большинство людей, переводящих либретто, их пропускает. Но пути крышесъезда неисповедимы.
Alle Fragen sind gestellt ("Все вопросы заданы")Alle Fragen sind gestellt ("Все вопросы заданы") - исполняется на венчании Элизабет и Франца-Иосифа. Смотреть можно здесь и здесь, но при полном просмотре это воспринимается, конечно, гораздо более... жутко. Да, жутко.
Все вопросы заданы И все фразы заучены. Мы последние в мире Из которого нет выхода Ибо все грехи опасны Добродетель разучена И все проклятья сказаны И все благословения пересмотрены Уродство не возмущает нас Красота кажется слишком избитой. Добрые дела ничему нас не учат Злые дела нам безразличны Ибо все чудеса уже произошли И все границы разрушены Мы видели каждую картину По нам звонил колокол. И все вопросы заданы И все шансы раздарены. Мы последние в мире, Кто постоянно думает о её самоубийстве. И всё, всё что происходит Помогает нам выдержать время Ибо это горе радует нас Мы полюбуемся на твою гибель: Элизабет… Элизабет.
*** Alle Fragen sind gestellt und alle Phrasen eingeübt. Wir sind die letzten einer Welt, aus der es keinen Ausweg gibt. Denn alle Sünden sind gewagt. Die Tugenden sind einstudiert, und alle Flüche sind gesagt, und alle Segen revidiert. Die Hässlichkeit empört uns nicht. Die Schönheit scheint uns längst banal. Die gute Tat belehrt uns nicht. Die böse Tat ist uns egal. Denn alle Wunder sind geschehn und alle Grenzen sind zerstört. Wir haben jedes Bild gesehn, uns alle Klänge totgehört. Und alle Fragen sind gestellt, und alle Chancen sind verschenkt. Wir sind die Letzten einer Welt, die stets an ihren Selbstmord denkt. Und alles, alles was passiert, hilft uns, die Zeit zu überstehn. Weil jedes Leid uns delektiert, sehn wir dich gerne untergehn: Elisabeth... Elisabeth.
Totenklage ("Плач по умершему") Totenklage ("Плач по умершему") Элизабет поёт над гробом своего сына Рудольфа. Мне всегда... даже не знаю, как, слышать - именно в исполнении Пии - самые первые строки этой короткой партии. "Also, läßt du mich im Stich..." - не менее часто употребляемый, чем "Ich gehör nur mir", рефрен. Слушать здесь. Смотреть здесь.
Рудольф, где ты? Ты слышишь меня? Ты был как я – Ты нуждался во мне. Я оставила тебя в беде, Из которой могла освободить. Простишь ли ты меня когда-нибудь? Мне не удалось… Я не вынесу вины…
Если бы я могла лишь ещё раз Обнять тебя И защитить от всего мира! Но слишком поздно. Они заперли тебя на замок, Мы оба остались одни.
Приди ко мне! Не заставляй меня ждать… Разве я недостаточно страдала? Сжалься надо мной. Приди, сладкая Смерть… проклятая Смерть… Спаси меня!
Тод: Слишком поздно! Я не хочу тебя – не так! Ты не нужна мне! Уходи!
*** Rudolf, wo bist du? Hörst du mich rufen? Du warst wie ich - du hast mich gebraucht. Ich ließ dich im Stich, um mich zu befrei'n. Wie kannst du mir je verzeih'n? Ich hab' versagt... Ich trag die Schuld... Könnt ich nur einmal dich noch umarmen und dich beschützen vor dieser Welt! Doch es ist zu spät. Sie schließen dich ein. Beide bleiben wir allein... Komm öffne mir! Laß mich nicht warten... Bin ich nicht genug gequält? Erbarme dich! Komm, süßer Tod... verfluchter Tod... Erlöse mich! TOD:
Zu spät! Ich will dich nicht - Nicht so! Ich brauch' dich nicht! Geh!
№ 5 в сборнике Чайлда - Gil Brenton № 5 в сборнике Чайлда - Gil Brenton В общем-то, я и так долго тянула с этой балладой. У неё восемь вариантов, от размеров которых мне всякий раз становится страшно, когда я открываю соответствующую ссылку, и английский, полный архаизмов, через который продираюсь я всякий раз с трудом. Но сюжет того стоит, да.)
Итак, некий лорд очень хотел жениться. Понятно, что ситуация, когда лорд желает жениться, но ему это почему-то не удается, уже подразумевает некоторые специфические подробности. Лорд (в некоторых вариантах, правда, он фигурирует, как графский сын) желал взять в супруги исключительно девственницу; для этого у него была специальная простынь, которая, стоило избраннице опустится на неё, возвещала о положении дел (примерно так, по крайней мере, я поняла). Тем, кто не прошёл испытание, лорд (в первых, самых кровавых вариантах) отрезал грудь, и с позором отправлял домой. Очередная девушка решает схитрить: вместо себя на ложе она посылает служанку, но когда поутру лорд спрашивает, дева ли та, на которой он женился, и с которой спал, коварное постельное белье возвещает, что - женился он не на деве, однако девой была та, что спала с ним. Отчаявшись, лорд идет к матери. "Я самый несчастный из мужчин" - жалуется он. Мать вздыхает, и решает самостоятельно поговорить с восьмой претенденткой на титул леди. В процессе беседы выясняется, что невинности девушку лишил некий мужчина, оставивший ей на память локон своих волос, нож и золотое кольцо. Вернувшись к сыну, мать интересуется, а где, собственно, то золотое кольцо, и тот нож, которые она давала ему? Сын отвечает, что отдал их некой девушке, встреченной им в лесу, которую он до сих пор не может забыть... ??? Хэппи энд.
В остальных вариантах история развивается в правильной последовательности: вначале девушка встречает лорда в лесу, затем она выходит замуж, благополучно забыв незнакомца из леса, и так вот внезапно оказывается женой и матерью ребёнка своего первого возлюбленного. На самом деле, меня здорово смущает жестокость лорда, но составлявший баллады народ, она, видимо, не смущала.
Ещё один фильм из серии "ах, почему я не видела его в детстве". Сейчас посмотрела - якобы - только ради того, чтобы узнать, какую же песню те семеро пели в финале "Гипериона". Узнала.) Ведьма Запада страшная, Добрая Волшебница не лучше, Дороти всё это компенсирует, ну а Страшило, Дровосек и Лев просто милые. Дровосек особенно - мимикой напоминал кого-то из нынешних театральных кругов, но я, конечно, так и не поняла, кого конкретно. Почему все героини волшебных историй так стремятся сбежать в реальную жизнь, стоит только финальной сцене замаячить на горизонте? Почему бы им не остаться, погостить? Чем Изумрудный Город хуже фермы? Ах, да: "нет места, лучше дома". Но после масштабных книго-фанфиков и мюзиклов в это верится куда меньше, чем в детстве.
Есть две вещи, повергающие меня в недоумение относительно американских зрителей. По этим "двум вещам" можно с лёгкостью изучать ментальность.
1. Не припомню, чтобы в европейских бутлегах зрители подтягивались уже в начале нового акта, а тут всё именно так: не спеша проходят, рассаживаются, закрывают головами обзор. 2. Как можно хлопать в самые сюжетно_напряжённые моменты? Пусть даже на сцене появляется (в десятый раз) твой любимый исполнитель. КАК? А вот же; хлопают.
Сегодня пятница, и я хотела написать, что обрела для себя "Glee", - вот сейчас смотрю третью серию ("Теперь у тебя даже сериалы - мюзиклы", вздыхает К.), но потом вспомнила об этом интервью, и сериалы как-то сразу забылись.
Все, конечно, видели. А я просто люблю пересматривать, и потому тащу у замечательной funf_vor_zwolf. Герр Крёгер и герр Борхерт выясняют (выясняли - это где-то между 2001 - 2005, судя по прическе Уве), кто же из них главный в Раймунде.
Перевод.Перевод: Уве: Я лишь подтверждаю, что для меня это тяжкая повинность - репетировать вместе с Томасом. Это происходит не впервые - раз в несколько лет мы нуждаемся в этом. Томас: Как вы видите, мы терпеть не можем друг друга. Уве: Я его даже на нюх не выношу! (нюхает Томаса) Томас: Да. Сегодня мы получили удовольствие от нашего дуэта, от того, что могли петь вместе. Обычно нам этого не разрешают... Репортер: Как вы думаете, откуда пошел этот слух о вас? Уве: Так это не слух. Это так и есть. Да. Томас: Да. Мы ненавидим друг друга до глубины души (обнимает Уве) и как раз хотели сообщить об этом прессе. Это очень важно, пусть все это знают. (поправляет на Уве рубашку) Ты не должен показывать все, что у тебя есть... Репортер: У каждого из вас есть эго. Прислушиваетесь ли вы, кому больше хлопают из зала? Томас: Нет, вообще. Уве всегда хлопают больше. Уве: Потому что я всегда доплачиваю зрителям. Но в этот раз у меня было недостаточно денег, поэтому больше хлопали тебе. Томас: А, понимаю. Репортер: При опросе зрителей большинство сказало, что больше всего им понравился Томас. Томас: Это обычное соревнование между мной и Уве - кто в данный момент может больше заплатить, тот получает больше аплодисментов. В этот раз я победил. Уве: На самом деле все выглядит вот как - деньги нужно брать с собой. Я летел из Германии и мог взять с собой только 30 кг багажа, поэтому денег у меня и оказалось так мало... Ну ладно, ты смог заплатить лучше и аплодисменты принадлежат тебе.
Ну что, Морьо. Оно взорвало мне мозг. Хорошо хоть, не настолько буквально, как это случилось с ВВ. По-моему, Дэн Симмонс тоже как-то подключился к Техно-Центру, со всеми его предсказаниями, потому что там даже песенка о волшебника из Страны Оз была в конце! Фух. Пора перевести дыхание, и писать нормальную рецензию. Сижу и гипнотизирую портрет Джона Китса. Пытаюсь понять - действительно он был таким красивым, каким его описывала Ламия? Весь вчерашний вечер меня занимал этот вопрос, на пару с хокку Симора. Да, кажется - таким. "Here lies One / Whose Name was writ in Water". И ведь, до чего жестоко: написать целую книгу о том, как они шли к Гробницам Времени, а дойдут окончательно - в следующей? Или не дойдут? Или там вообще о другом? О нет, пора, пора возвращаться к последнему предложению первого абзаца.
Часть для людей заинтересованных, но не настолько, чтобы дальше терпеть мои малопонятные всхлипы: это фантастика. "Мягкая НФ", как о ней пишут в Википедии, и я думаю, только такая мне и подходит. Через тысячи световых лет к планете Гиперион летит "Иггдрасиль" - корабль-дерево, несущий семерых паломников к Гробницам Времени, месту обитания загадочного монстра Шрайка. Зачем это паломником, что собой представляет монстр, сколько в книге страниц - всё познаётся, конечно, при чтении. Подкупает сама форма повествования: шесть историй, постепенно обрисовывающих фабулу. Лично мне больше всего понравились пятая и седьмая: истории Сола Вайнтрауба и Ламии. Первый - наверное, уже девяностолетний отец двухнедельной Рахиль, чей возраст день ото дня только уменьшается. Вторая - отражение-через-века Фанни, любимой пятый раз упоминаемого мной Джона Китса. Судя по фото, Ламия/Фанни нравится мне всё больше. Можно делать какие угодно выводы, опираясь на этот пост, но книга действительно... да. Как там, в том невероятно мудром и мной забытом изречении тире индульгенции: не нужно бояться что-либо заимствовать, нужно просто стараться реализовать это так хорошо, как только возможно.
И отвлечённая часть. При чтении я вспомнила, за что не люблю НФ: она пугает (меня) куда сильней, чем любая фэнтези или же реализм. Наверное, потому что ядерный взрыв ещё с детства казался мне куда более жутким, нежели заглянувший на послеобеденный чай Моргот Бауглир. Не знаю, вполне возможно, с точки зрения Низверженного Вала я не права, но в голове-то уже ничего не изменишь. Меня пугал крестоформ. Пугала Монета. Пугали методы допроса у Бродяг - может, поэтому я не смогла проникнуться к ним дОлжной симпатией при рассказе Консула. Пугал Шрайк, конечно. Но, как ни странно, намного меньше, чем всё остальное. К слову, Шрайка я представляла вовсе не таким, каким его рисуют на обложках. Ну что это за шипованное насекомое, разве оно могло вызвать у Поля Дюре те чувства, точную цитату которых я всё не могу найти; разве мог он стать музой Мартина Силена? В общем, вернёмся к истокам: мозг взорван, нечего играться с трактовкой религии ("вопрос Авраама" ведь всё ещё не решён), нечего трогать метафизику, это и так уже давно больное место. Я, конечно, буду читать продолжение, но позже - после отдыха на условно-спокойных хлебах истории о доброй Злой Ведьме и злом Добром Волшебнике из страны Оз. Вот. Двадцатая книга в моём списке прочитанного за 2010. О-хо-хо!
А я нашла "Wicked - The Life and Times of the Wicked Witch of the West". Переводить это, кажется, никто даже не собирался. Ведь я буду очень собой гордиться, - подталкивает тщеславие. 218 страниц ворда! Самооценка грозит взлететь до заоблачных высот.
Я почему-то всегда, год за годом, верю, что чудодейственный крем от (для?) загара спасёт мою кожу, даже если я простою под солнцем с 11 до 17. Удивительно, почему вера никогда не оправдывает себя? Божемой, целый день проваляться на песке, и теперь чувствовать себя... никак. В плохом смысле этого слова.
А "Wicked!" так гуманно (но всё же) ест мой мозг, что я только молча удивляюсь. Будь это немецкий мюзикл, концепты уже наехали бы один на другой, я писала бы о когнитивном диссонансе, и постила в пять раз больше видео/аудио. Специфический Бродвей такой специфический. Видимо - тут полагается зловещее "muahaha!" с немецким акцентом - у него (хотя бы у него) нет власти надо мной.
Внезапно оказалось, что мной не сдан один маленький реферат по физ. ре, а без него деканат мою зачетку, конечно, не примет. Потому меня здесь нет, этого видео тоже нет, и никакой бутлег я не смотрю. Пожелайте мне удачи? Завтра. Как-нибудь невербально.
Нужно как-то подавлять в себе желание прочесть много-много книг, посмотреть много-много фильмов, послушать много-много мюзиклов, - и непременно одновременно. У меня третью неделю лежат бутлеги бродвейской "Wicked!", а я только сегодня слушаю аудио. Книги Нила Геймана в интернете предполагается копировать по главам: не угодно ли поработать дятлом? Хотя, ладно уж. Есть ведь аудиокниги. А ещё у нас ливень. Завидуйте.
Бессмысленный и беспощадный день. Васенька догрыз указательный палец моей правой руки до такого состояния, что его уже сложно сгибать. Пора, видимо, смириться с тем фактом, что крысиную сущность Васеньки не изменит ничто, даже отборная черешня, и перестать совать упомянутый палец упомянутой руки в клетку. Баллада "Гил Брентон" окончательно меня добьёт, прежде чем я смогу разобраться со всеми восемью её вариантами. О, волшебные средневековые простыни! И Гиперон. Я теперь тоже боюсь слова "крестоформ", и ещё долгое, должно быть, время не смогу спокойно смотреть на массивные кресты на груди у кого-либо. Ужасно. Ужасно, что в моей голове, ко всему прочему, всё ещё бродит странный концепт, связывающий Мэри Вечору из фильма 2006 года с Незнакомкой Цвейга. И концепт детства Рудольфа. И просто тот факт, что я становлюсь форменным паникёром. Обжегшись на молоке... мне чудится это метафизическое (?) молоко всюду. Возможно, это даже недалеко от истины.
Вчера прочла в жж Гришковца, что: "Сегодня понял и даже уже распорядился, что спектакль "Планета" больше никогда исполняться не будет (...) Возраст персонажа перестал совпадать с моим. А возраст героини с возрастом актрисы". И первая моя осмысленная мысль (всегда умиляла эта тавтология) - конечно - была вовсе не о том, что этот, наверное, самый любимый из всех спектаклей Евгения Валерьевича я уже наверняка не увижу на театральной сцене. Нет. Я подумала: если бы Доуэс и Крёгеру дали выбирать, когда бы они закончили играть "Элизабет"? Гришковец пишет - "история сорокалетних совсем другая". А там? Как - там? Мне вовсе не улыбается говорить, что "триумф 1992 года уже не повторить". Если уж на то пошло, я не была бы рада, играй они все эти годы то же, что играли тогда. Но...
И ведь даже в интервью этого - откровенно - не скажут. Всегда предупредительные европейцы.
Этот пост подтверждает тот факт, что умных мыслей у меня нет, заняться мне нечем, и вообще. Флешмоб якобы перекочевавший ко мне от брата (на деле, я сама его перекочевала).
6 из 10 (потому что я не знаю, где взять оставшуюся кварту) мужчин, которых я нахожу настолько привлекательными (а стоило бы заменить - неординарными, талантливыми), чтобы включить их в этот пост. Не лезьте под кат. 1. Уве Крёгер. Конечно, кто же ещё. Он даже вполне подходит к тому ответвлению флешмоба, где полагается назвать "10 мущщин, с голосов которых меня плющит и таращит". Просто замечательный. Можно было бы ограничить весь этот эпохальный пост им одним. Фэндомный предмет медитаций: Уве и лошаааадка.
2. Лоуренс Оливье. Холден говорил, что у него "terrific voice", и это, может быть, единственное, с чем я не согласна относительно Холдена. Нет, голос Оливье мне не нравился никогда, но то, как человек этот играл - я не могу передать иначе, кроме как молчаливым восхищением.
3. Іван Миколайчук. Когда я смотрела "Тіні забутих предків" с ним - не могла поверить, что у нас действительно были настолько красивые люди. И голос. Да, у него тоже невероятный голос, и тем невероятней, что говорил он на языке, который я слышу едва ли не реже немецкого. Смотрю на страницу в Википедии, и понимаю, что пора пересматривать.
4. Роман Полански. Ещё не посмотрев ни одного из его фильмов, я прочла "слово редактора" в Українському Тижні. Юрий Макаров в том номере решил говорить почему-то не о социальных проблемах, а о скандале, связанном с известным режиссёром. Ничего плохого он не сказал - только иронизировал над косностью взглядов мировой общественности и сочувствовал Полански. Так, собственно, всё - для меня - началось. А потом был "Бал вампиров", Tanz der Vampire, и эта аватарка. Для меня Полански, должно быть, навсегда останется самым лучшим Альфредом, в паре с самой красивой Сарой.
5. Сэм Рокуэл. Возможно, всё дело в жаре, но действительно замечательным в "Железном Человеке 2" мне показался исключительно он. Ни чуточку не изменился со времён "Автостопом по галактике", и за это одно я уже, кажется, готова его любить.
6. Джим Парсонс. Бесконечно обаятельный нестареющий человек. Когдажекогдаже четвёртый сезон ><