А сегодня мы, как я и писала несколькими постами ниже, монтировали.
Долго монтировали. В общей сумме, примерно три часа.
Сначала мучились с Премьерой (Premiera.Pro), потом хватались за голову, так как видео нам оцифровали только наполовину, и - очень сложно подобрать из трех оцифрованных сюжетов видеоряд на шесть. Хохотали до слез, потому что, когда в аудио идет "група "...", ліричний Олександр та дівоче тріо з піснею "Let it go" ", а видеоряд показывает на все перечисленное исключительно "ліричного Олександра", выглядит это... аа, до сих пор смешно
Еще до этого - приезжал журналист NPR (National Public Radio) Чарльз Дэниэл.
Что бы там не говорили, а мистер Дэнил прекрасно знает свое дело. На встречах подобного рода, когда аудитория забита битком, и все ожидают чего-то из класса "amazing", - нет ничего хуже, чем скучный гость. Будь он хоть трижды заслуженный и знаменитый - мало кто, даже из вежливости, надолго выдержит что-то там мямлящего в микрофон незнакомца.
Так вот, примерно на десятой минуте меня начала раздражать переводчик, - она и мешала, и значительно упрощала произносимое Дэниэлом. Еще через пять минут я вдруг поняла, что переводчик мне не нужен вообще, - даже с моим английским, который, что бы я там ни говорила, далек от совершенства. И чуть позже поняла, почему.
Он говорил короткими, очень лаконичными фразами. В очень хорошем темпе. С очень хорошей дикцией. Да, в общем, он и не говорил даже, - вещал. Профессионалы в студии, сэр.
Хотела бы я когда-нибудь так говорить. И еще хотела бы, чтобы у нас тоже - хоть когда-нибудь - появилось аналогичное американскому Общественное Радио, а вместе с ним и Телевидение. Потому что примеров более независимых СМИ нет в принципе.
Но пока у меня проблемы с мягкими согласными, огромный завал в университете и политические баталии на совсем_не_общественном_ТВ.
Ну. Ведь мечтать никто не запрещал.