[сегодня утром, часа в четыре, проснувшись от странно похожего кошмара, я поняла (или сделала вид, что поняла) : больше одного фильма этого режиссёра в месяц - перебор для моей психики. хотя, хотя...]
Последняя часть "квартирной трилогии" Полански - там же, только ранее, "Отвращение" и "Ребёнок Розмари".
На самом деле, мне проблематично свести три этих фильма к одной смысловой линии. Разве что - судьба "маленького человека"?
У "Отвращения" и "Ребёнка Розмари" общая тема якобы хрупких женщин, на деле решающих всё. Тут же - вязкое себялюбие, ведомая которым, сестра Кэрол уезжает в круиз, а муж Розмари продаёт собственного первенца сектантам.
У "Ребёнка Розмари" и "Жильца" общий квартирный вопрос, когда в старых "с хорошей репутацией" домах начинает твориться что-то совсем уж необъяснимое, а добродушие престарелых соседей разит такой злобой, что хочется бежать, не оглядываясь; никому, впрочем, это не удается.
Суть "Жильца" - влияние общества, которое "лепит" из человека того, кого ему, обществу, удобней всего рядом с собой видеть.
Трелковский переезжает в квартиру Симоны Шуль, выбросившейся из окна. Зачем она это сделала? Кто знает. В шкафу - платье Симоны, выйдешь на балкон - во-он та дырка в навесе, видите, туда упала. В стене, заткнутый ватой, симонин зуб.
"Она всегда брала круассаны и горячий шоколад", сообщает хозяин закусочной, и официант, не спрашивая, подаёт Трелковскому то же. "Голуаза" в ассортименте нет, но есть "Мальборо", хотите "Мальборо"?, Симона всегда брала "Мальборо"... Трелковский пожимает плечами, и соглашается.
Да, есть что-то от "Психо", когда герой переодевается в одежду прежней хозяйки квартиры, но - разве что, в визуальном плане. Мотивы-то у Нормана Бейтса и польского эмигранта разные. А "милый, мне кажется, я беременна!" (*мой нервный смех*), ах. Этот непостижимый человек.
Но, да. Все-таки до черта тяжело.