Сначала в бездну свалился стул,
потом - упала кровать,
потом - мой стол. Я его столкнул
сам. Не хочу скрывать.
Потом - учебник "Родная речь",
фото, где вся моя семья.
Потом четыре стены и печь.
Остались пальто и я.
Прощай, дорогая. Сними кольцо,
выпиши вестник мод.
И можешь плюнуть тому в лицо,
кто место мое займет.

(с) Иосиф Бродский

@темы: литература

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Історики пінилися у середу (мовили про Сталіна): але ж будівельник! переможець! усе це місто індустріальне, і Дніпрогес ваш, і чортзна, що ще...
Сказане Б. запам'яталося, мабуть, найліпше за все, на цьому тижні почуте.
"Стривайте. Коли будівельник зводить дім, і з дому того падає цеглина на голову перехожому, будівельника звільняють - недогледів. Товариш С. звів гігантський палац, і летіли з нього не цеглини, і навіть не валуни. Шибениці, концтабори, кров, у якій тонули оті перехожі внизу..."

Коли вже в мене з'явиться час читати Хвильового. Коли, коли, коли.

@темы: ...и всяческой мерзостью, Микола Фітільов

---

От великой тоски начала смотреть "Торчвуд".
Ну, что. Вполне неплохо, если по единственно-просмотренному пилоту можно судить о сериале. Угадайте только, кого мне решительно не хватает.
В каких сериях там появляется Десятый? Даже богический Барроумен (а поёт он так себе, хотя, кого это волнует), по всей видимости, не сдвинет с места мою докторо-тоску.

Рождество, Рождество-о.

@темы: torchwood, doctor who

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Нашла англоязычный вариант той баллады о незадачливой невесте, "The Wedding Shirt" называется.
Такая показательная история о том, что всегда может быть хуже.

И вот, кстати, в "Букете" ведь многое упустили. Там девушка просто молится о том, чтобы вернулся её возлюбленный, в оригинале - подробности: её отец умер, и мать, и сестра, а молодой человек, обещавший жениться, ушёл на чужбину, сказав ждать его, как я понимаю, три года. В первый год засей огород льном, во второй - сплети нити, отбели их, в третий - сшей рубашки (приданое). Потом сплети себе венок из (должно быть) трав, и тогда я к тебе приду.
Всё сделано, сшито, сплетено, а жениха нет и нет. И тут она произносит то самое "верни, или забери мою жизнь, она и так напрасна!", и начинается.
Кстати, мультфильм, каким бы допотопным он не был (78й, чего вы хотели), в каком-то смысле глубже всё это показывает. Там есть момент, во второй части, когда внезапно похитревшая невеста произносит "ты был всё время впереди на нашем свадебном пути, так и сейчас иди (я забыла рифму) вперёд". Якобы-жених взлетает вверх, и тут красивое лицо отделяется от него, и крошится на осколки, обличье же левитирующего - голый череп.
Это же объясняет всё (мне, по крайней мере). То, что к невесте пришло - вообще не её жених, это какое-то постороннее существо, услышавшее неосмотрительно брошенные слова, и решившее воспользоваться ситуацией. Тот кадр в фильме, когда он поднимается из могилы - режиссёрская задумка, разве что, но оригинальный сюжет он подламывает.
И вот ещё, второе: когда уже на кладбище якобы-жених спрашивает, что у его суженной в свёртке, она отвечает - рубашки, приданое, а он - "нам не нужно столько, одна тебе, другая - мне!"; и выбрасывает свёрток. Это ведь тоже вроде как намёк на то, что настоящий жених и это ничего общего не имеют, помимо внешности. Настоящий, напротив, должен был бы ими дорожить. А... в общем, я как-то из пустого в порожнее.

Желающим почитать текст - под кат.
Но он довольно длинный (хоть и простой в плане английского).

THE WEDDING SHIRT

The eleventh hour was past and gone,
But still the lamp burnt on and on.

The lamp that on the praying chair
Cast an uneven, ghastly glare.

On the low wall a picture hung,
God's parents, praised by every tongue.

The parents with the Holy Child,
Hoses, with rosebud, saintly mild.

Before the heavenly three a maid
Upon her knees her prayers said.

Her face shone with a holy rest,
Her arms were crossed upon her breast.

And as her tears fell soft and slow,
Her bosom swelled with hidden woe.

Her tears they fell like diamonds bright
Upon her bosom snowy white.

"Alas, my God! my father lies
Beneath the grass, dust in his eyes."

"Alas, my God! my mother sleeps
Beside him — there where no one weeps."

"My sister died within a year;
In battle fell my brother dear."

"But though so lonely, still I loved
Above myself a youth beloved."

"He wandered far to earn his bread —
And came no more — perhaps is dead."

"Before he went away he said,
Wiping my tears, 'We soon shall wed.'"

"'Sow flax, my loved one, in your field;
God give you have a bounteous yield."

"'The first year spin the fiaxen thread.
Then bleach it white, we soon shall wed;
The third year, sew thy shirt,' he said."

"'And when the shirt is sewed, my fair,
Then make a garland for thy hair.'"

"The shirt I finished, put away,
And there it lies unto this day."

"My wreath is faded, withered now —
But where art thou? Oh, where art thou?"

"In the wide world you went away.
Wide as the sea, I heard them say."

"Three years have passed — I do not know
If still you live — perhaps lie low."

"Mary! Virgin of mighty strength!
Give me, give me thy aid at length."

"Bring, oh, bring, my loved again —
Make an end of my lingering pain."

"Bring my loved to me again,
Or let me die — my life is vain."

"I hoped indeed to be his wife —
And without him — well, what is life!"

"Mary! Mother of Mercy, hear,
And grant my prayer even here."

The pictured face bowed low her head —
The maiden shrieked, and would have fled.

The lamp that had been burning dim
Went out. Was it the north — wind's whim?

"Was it the wind — or can it be
Some evil token unto me?"

"Hush! Did I hear a timid tap
Upon the window, rap, rap, rap.

"Art thou asleep, or dost thou wake?
Up, my beloved! Up, for my sake."

"Up, my beloved, and look at me —
If you still know me, I would see.
And is thy hand and heart still free?"

"Oh I my beloved, and can it be!
See I was thinking just of thee."

"Praying indeed that we might meet,
That God might lead thy wandering feet."

"Leave thy praying, and come with me —
Bah on thy praying — come with me!"

"The moon is shining far and wide.
Come quick with me, come quick, my bride."

"For God's sake! Why, my love, 'tis night —
'Tis late — wait only for the light."

"The wind howls, and the night is dark.
Wait till the dawn, and then we start."

"Bah! Day is night and night is day —
I dream in the daytime — come away."

"Before the cock crows, thou must be
My wife, so come along with me."

"Don't talk, but come along with me.
Ere the day dawn, my wife thou'lt be."

It was deep midnight when they went,
The moon far off watched, nearly spent.

The landscape lay in silence deep,
Only the wind it would not sleep.

And he went onward, striding fast,
She, step for step, behind him passed.

The dogs came out and howled in choir,
When'er they passed a cottage door.

And see, they saw a strange, strange sight,
A corpse that walked about at night.

"The night is fine — such nights the dead
Rise from their graves, I've heard it said."

"And ere one knows, stand by one's side —
My love doth fear? Wouldst thou hide?"

"Why should I fear? Why should I hide?
God is above — thou by my side."

"But tell me, is your father well?
And will he like with me to dwell?"

"And is your mother satisfied.
To have me always by her side?"

"Why, my beloved one, do you ask?
Keep your health only for this task."

"To reach our home — come quick, come quick —
The way is long — thou art not quick."

"What hast thou in thy hand, my bride?"
"My mass book, that no ill betide."

"Throw it away, 'tis like a stone —
I hate to hear thy praying tone."

"Throw it away, thou'll lighter be.
Throw it away, and come with me."

He took the book, and tossed away —
They gained ten miles upon the way.

And the path was rocky and lone,
Amidst forests that made a moan.

And behind the mountains and rocks
Howled the wild dogs, in savage flocks.

And the voice of the screech-owl told
Of evil that threatened the bold.

And he went onward, striding fast,
She, step for step, behind him passed.

Across the stony, rocky way,
Her white feet went that evil day.

And e'en the weeds, and tangled grass,
Were stained with blood as she did pass.

"The night is fine — such nights the dead
Walk with the living, I've heard said."

"And ere one knows, stand by one's side —
My love doth fear? Wouldst thou hide?"

"Why should I fear? Why should I hide?
God is above — thou by my side."

"But, tell me, is your cottage large?
And who, my love, has it in charge?"

"Is the room big? And is it bright?
Is the church, loved one, within sight?"

"Much, my fair one, you question me;
Come on, quick, then you soon will see."

"Quicken thy pace, the way is long,
Time flies, yes, quicker, then a song."

"What hangs about thy waist, I pray?"
"My rosary I took on the way."

"Thy rosary! It winds like a snake —
It makes me anxious for thy sake."

"Throw it away, it stops thy speed.
And follow quickly where I lead."

The rosary he threw away —
Twenty miles they were on their way.

And the road was swampy and bad.
By morasses, desolate, sad.

O'er the marshes the corpse-lights shone,
Ghastly blue they glimmered alone.

Nine on each side, they went ahead,
As though they burned for some poor dead.

The frogs they sang the burial hymn,
The blue lights flickered and grew dim.

And he went onward, striding fast,
She wearily behind him passed.

Poor maiden, why your feet are sore,
And blood runs where your feet you tore.

The weeds are covered with your blood,
But on he strides with heavy thud.

"The night is fine — such nights the dead
Seek out the living, I've heard said."

"And ere one thinks, one's grave is near —
Say, my beloved, dost thou fear?"

"I fear not; thou art by my side —
And God's will — why it must betide."

"But wait a moment, let me stay,
And rest a while upon the way."

Her soul was faint, her knees were weak.
And swords seemed in her heart to meet.

"Come quick, come quick, oh maiden mine.
Our home is near, make no repine."

"The banquet's spread — the guests they wait —
Time flies, we surely will be late."

"What hast thou on that ribbon fine
Upon thy throat, oh loved one mine?"
"My mother's cross — the cross divine."

"Ha, ha, that golden cross it pricks —
I see the blood it slowly tricks."

"It wounds you — cast it from you now,
Then you'll speed on, you know not how."

The cross he took, and cast away —
Thirty miles they gained on their way.

Upon a wide and open plain
She saw a building once again.

The windows they were narrow, high,
A bell hung in the turret nigh.

"Look, my beloved one, we are near.
How does it please thee, let me hear"

"Ah God! It is a church I see"
"Tis no church, but belongs to me!"

"That churchyard, and those crosses thine?"
"No crosses — trees for which I pine!"

"Look on me, loved one, over all,
Then quickly jump over the wall."

"Oh, let me be, thy look is wild —
Thou art no longer gentle, mild."

"Thy breath is like a poison rare.
Thy heart it is no longer there."

"Oh, fear me not! A happy life
Is thine if thou wilt be my wife.

"Meat thou'lt have — without blood I say.
Except by hazard — just to-day."

"What hast thou in thy bundle there?"
"The shirts I made of linen fair."

"Two are enough — throw them away.
One for us each, enough I say."

He threw the bundle on the wall.
It fell upon a gravestone tall.

"Be not afraid, but look at me.
And jump across the wall you see."

"You went before me all the way.
Then lead across the wall, I pray."

"I followed but the path you trod.
Jump over first upon the sod."

He jumped across the churchyard wall.
He thought of treason not at all.

Five feet he leaped into the air.
Then he looked back, no maid was there.

But like a flash he saw a form
Glide by him, in the dark, forlorn.

There stood indeed a chamber small.
One heard the latchstring quickly fall.

A narrow room, with windows none —
Through chinks the moonlight passage won.

And in that cage-like room on bier,
A corpse is laid with no one near.

Ah, what is this — this nameless fear —
The ghouls are stirring — they are here!

One hears them — they are gliding on —
And strange and weird their ghostly song.

"The body to the earth is told,
Alas! for him who lost his soul."

And on the door one heard them rap.
And awful was their tap, tap, tap.

"Arise, oh dead one, from thy bier,
Pull back the latch, we all are here."

The dead one opens wide his eyes,
He makes as though he would arise.

His head he raises from the bier,
He looks about him, far and near.

"Great God! Thy mercy now I pray —
Oh, keep me from the devil's sway!"

"You dead one, lay you down to sleep —
God in His mercy, thy soul keep."

The corpse lay down again in peace,
Of sleep he took anoUier lease.

But listen! Once again the rap,
And stronger now their tap, tap, tap.

"Arise, oh dead one, from thy bier.
Open the room — the dead are here."

And at that knock, and at that song,
The dead woke from his slumbers strong.

He stretched his stiff arm to the door,
And would perhaps have gained the floor.

"Christ save thy soul! And mercy give —
He can and will, thy sins forgive!"

"You dead one, lay you down to sleep,
God give you joy, and slumber deep."

The corpse he stretched him out again,
And stiffly lay as he had lain.

And once again that awful rap —
Her head reeled as she heard that tap.

"Arise, oh dead one, from thy bier,
Give us the living — do you hear?"

Alas! alas! poor maiden mine,
The dead are here, for the third time.

The dead stares from his sunken eyes,
He looks to where the maiden lies.

"Mary! Mother of God, be near!
Pray to thy son, I fear, I fear!"

"The prayer I prayed it was not right.
Forgive me! Save me in thy might."

" Mary! Mother of mercy hear!
Save me, oh save me, even here."

And see — just at that moment dread,
The cock crows, and the dead falls dead.

And all around the cocks crow clear,
The night is past, the dawn is near.

The dead one lies upon the floor,
Just as he went to open the door.

Without the silence is profound,
Unbroken by a single sound.

The sun rose high, the people came,
To hear the mass and praise God's name.

A new and open grave they found —
The girl was in the dead-house round.

A wedding favor on each mound,
Made from her shirts, they quickly found.

Thev filled the grave, and burnt with care,
Eacn rag that they found anywhere.

The maiden from a foreign part,
They kindly took unto their heart.

"Well for you, maiden, that you prayed,
Of evil that you were afraid;
And even in God's ways have strayed."

"Or, like your shirts, you would have been
Torn into bits, by ghouls, I ween."

"Well for you that you knelt to pray,
Or lost your soul had been this day."

@темы: литература

---

А. просвещаэ: те самые туфли Ривер, по которым сходит с ума женская часть фандома (а может, и не только) - Christian Louboutin.
Это всё объясняет (с), конечно.

*
"Я, Богдан" - книга таймлордов. It's bigger on the inside.
Месяц читаю, и всё никак. А там ведь ещё и второй том есть ><

@темы: литература

---

Вот и мой пост любви и счастья.
Дизайн вернулся! Картинки вернулись!

Хорошего всем дня, что ли.

---

В преддверии сами-знаете-чего пересматриваю чешский "Kytice" ("Букет").
Семь мини-экранизаций баллад; сюжеты бродячие, всё узнаваемо. Но, в самом деле, уже давно я ничего настолько метафизически-страшного не видела. Конкретно сейчас хит-парад возглавляет история о невесте, молившейся о возвращении ушедшего на чужбину суженного; молитва закончилась - и тут же раздаётся стук в окно... дальше смотрите здесь, или прекращайте лениться, и качайте полностью.
Помимо прочего, баллада сама по себе очень красивая. Нашла мультфильм далёкого 78-го, где акценты расставлены иначе, но жутко всё равно.

+1

@темы: видео, (с), литература

---

Наверное, только тогда и смогу претендовать на серьёзное соотношение самой себя с ДК, когда все Доктора - ну, хоть бы эти трое из ньюскула, - станут одинаково равны в персональном восприятии. В сути своей - без градации на "Экклстон/Теннант/Смитт". Они-то разные, и жизненные этапы разные, но общее - да хоть бы это оружиененависничество - общее ведь. Хоть и в разной степени.

Пересматривали двухсерийное повестование об Ангелах пятого сезона с Д. (это новая корпоративная игра - поочерёдно изображать weeping angel).
Ривер в ответ на "Octavian said you killed a man" Доктора: Yes. I did. A good man. A very good man. The best man I’ve ever know.
Она ведь только о нем самом так отзывается. Значит... или всё-таки не значит?
Какой сюжет! Ривер по каким-то там хитровынужденным обстоятельствам приходится убить одиннадцатую регенерацию Доктора, он перерождается в двенадцатую, о чем никто не подозревает, потому что - галлифрейцы выдумка, и всё такое прочее. В таком варианте, правда, что-то не сходится с фактом, который я благополучно забыла, но это не важно.

Потому что дальше начинается печаль.

Потому что я хочу наблюдать Одиннадцатого ещё два сезона, как минимум. Вот именно так, да.

@темы: doctor who

---

Пришла к мысли, что хорошо бы выучить какую-нибудь длинную поэму - на тот случай, когда на соседнее место в маршрутке усаживается молодой человек с наушнико-колонками, или девушка, или кто-то из стоящих пассажиров укладывается на тебя сверху чуть более, чем полностью("мне тоже тесно, девушка, чего вы хотите!"). Сидишь себе, повторяешь наизусть, релаксируешь.
Наушников-то вот уже месяц, как нет. А тут тебе и претензия на интеллигентность, и перспектива достижения дзена, и ещё что-нибудь. Дело за малым. Лень, пожалуйста, отойди хоть раз на арьерсцену?

---

Персонально-направленные дурацкие картинки.

Морьо, он же Зонзасе, он же мой перводомско-старший брат, поздравлю ещё раз ))

---

Глупый впечатлительный пост.

Сидишь себе, пытаясь в который раз собрать мысли после "Людвига" Висконти (а они никогда не собираются), а потом узнаешь вдруг, что Теннант играл в "Человеке-подушке", 2003 год. Вот фото, которое, впрочем, мало что наглядно доказывает.

---

Научилась делать чай, красочно (даже с жестикуляцией) описываемый А.: смешиваешь корицу и мёд, сверху чайные листья, кипяток, лимон, и - виват собственной оригинальности!
Теперь от меня перманентно пахнет пряниками.

*
Васенька в своём углу.
Иллюстрация к "А через пол минуты он проснётся, и вцепится тебе в палец".

плюсадин Васенька.

@темы: фоточкі

---

ЭмиПонд неподражаема.
"Oh, Doctor, you soniced her!"

Это даже лучше, чем c Мартой:
-Is that what happens though, seriously? You jst get bored of us one day and disappear.
-Not if you're blonde.
-Oh she was blonde! Oh, what a surprise.

Пересматривать "Time of the Angels" не надоест никогда, по-видимому.

@темы: doctor who

---

Концепты - пусть мюзикловые концепты - вращаются в голове по кругу. Теперь Mozart! И снова, и опять.
Заново вынимает душу "Wie wird man seinen Schatten los?" (после - ставит на полку, и заставляет смотреть, смотреть, смотреть), заново хочется понять, почему Коллоредо такой разный в постановках с Борковски и Гасой-Ромдалем: что Крёгер передумал, что для себя изменил, решив сделать епископа - без этих трагично сведённых бровей, без отчаяния какого-то наигранно-явного; просто эгоистом плюс гедонистом плюс вполне рациональным человеком. Заново я наблюдаю с оторопью мизансцену уже названной партии. Там ведь самое страшное - не когда Амадей начинает писать кровью Вольфганга; мне всего страшней, когда хор заводит своё "Neben dir steht ein Dämon, in Gestalt eines Knaben..." И вот ещё это, на миг промелькнувшее (вспомнился сеанс в кабинете пальцеукалывания, когда - руки замёрзли в +2, растереть ума не хватило, и девушка со своим непонятночем навроде пробирки давит, давит на палец, а крови и нет почти) : что ты будешь делать, когда после "я больше не могу" никто и не подумает останавливаться?

А ещё я, ну, что. Картинку нашла.

@темы: musical, Mozart!

---

С моим складом сферы мечтаний, я, наверное, только тем и буду заниматься всю жизнь, что придумывать себе новых и новых королей. Эльфийских, лебединых, сказочных в целом. Толку сопротивляться, если про них всегда самые красивые сказки.
Помните, у Анны Ахматовой есть стих "Сероглазый Король"? При всех чтениях её произведений после искала похожее. И не нашла, конечно, потому что хорошего понемногу, а очень хорошего - так и вовсе сотой частью. Акмеисты, впрочем, так и остались персональным самым-самым, как бы я ни любила остальных.

Всё ещё не нашла выражения, с которым стоило бы правильно произносить последние две строфы. Хуже, наверное, только с Гамлетовским "Дальше - тишина".

Слава тебе, безысходная боль!
Умер вчера сероглазый король.

Вечер осенний был душен и ал,
Муж мой, вернувшись, спокойно сказал:

«Знаешь, с охоты его принесли,
Тело у старого дуба нашли.

Жаль королеву. Такой молодой!..
За ночь одну она стала седой».

Трубку свою на камине нашел
И на работу ночную ушел.

Дочку мою я сейчас разбужу,
В серые глазки ее погляжу.

А за окном шелестят тополя:
«Нет на земле твоего короля...»

@темы: (с), литература

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Лытдыбр. Не знаю, каким образом сюда затесался Доктор.

Всё как-то ужасно. То есть, ужасно, и ещё пару раз так, через чёрточку.
В шесть поехала в больницу (божемой, как холодно по утрам), отстояла положенную очередь в кабинет пальцеукалывания, вернулась в пол девятого. Теперь - снова ехать, и хорошо бы не заснуть в маршрутке, потому что - кто объяснить мне, зачем (ЗАЧЕМ???) я вчера пол ночи смотрела эту "Sissi" с Капотонди, учитывая, что решительно ничего нового они там не сказали и не показали.
Пересматривала (в вот этот промежуток между 9:00 и 11:00) "Midnight", из четвёртого сезона "Доктора". Да, именно, та серия, где планета из бриллиантов, четырёхчасовое путешествие к Сапфировому Водопаду, поломка, и - что могло случиться, почему мы остановились, кто это стучит снаружи?..
Этот сериал. Как получается, что в одной серии у них - Агата Кристи, гигантская оса, и коллективно скуренный сценарий, а потом такое? "Воды Марса", "Невозможная планета", "Полночь" - будто из ряда вон, за все сезоны. Нет, нет, я всех их люблю - и такие, как с Мастером, и хорошозакончившийся первый спешл с Теннантом, и другие - сколько их там, - но эти!
Здорово, что "Воды Марса" получила Хьюго. Интересно, какие эпизоды к олдскулу написал Дуглас Адамс?

@темы: doctor who